— Правда не вскроется, Джейнни! Мы летим на Гаркумз. Там продаем корабль. Сжигаем трупы. Рассыпаем пепел и забываем. Все забываем.

— Кэп, но мы-то сами все выжили.

— Благодаря ему!

— Да успокойся ты, никто не спорит, что он молодец у тебя! Не надо его защищать от меня или от других членов команды. Мы все будем старательно делать вид, что он у тебя ручной. Такой ручной зубастый зайка. Когда звереет — всех рубит в крошку. А потом снова зайка. Предупреди его только, что какое-то время ему надо быть пушистым-пушистым, чтобы девочкам было проще себя убедить, что нам все это приснилось. Пять трупов там, три трупа сям, два трупа тут… Труп абордажницы сразу под дверью… Все это было сделано маленьким ручным зайкой-няшей по приказу большого серого волка-Юйши.

Я просто почувствовал, как Юйшайра улыбается… Потом хмурится… А Джейнни закончила свою мысль:

— Мы все поверим. Но второй парень сразу, как только мы сядем на Венге, доложит все Айрин. А у нее, как я понимаю, и так уже есть на твое солнце компромат? Конечно, она не пойдет выдавать нас за убийство, потому что тогда она своего мужа подставит. Но теперь нам придется оставить его на корабле в обязательном порядке, без вариантов. — Джей сделала паузу… потом пробурчала: — Что-то я волнуюсь и все не могу сказать тебе самое главное. В общем, ты же помнишь, убивать других женщин во имя спасения своей — для этого надо или иметь серьгу в ухе, или браслет на бицепсе, или клеймо на груди. Стийв же у тебя простой наложник.

Сережку в ухе, конечно, особенного дизайна, носили те, кто получил разрешение на ношение огнестрельного оружия и имели право быть телохранителями своих госпожей. Браслет на бицепс — это у них тут аналог обручального кольца для мужчины. А вот клеймо на груди, интересно, что означает? У Зэйха оно было. Небольшое такое, аккуратное, как отпечаток печатки.

— Я хотела большую церемонию… Как положено. Гулять всем хутором… — Юйша грустно вздохнула.

— Купи ему браслет, одень тут, я и Лайсса подтвердим, что ты сделала это чуть ли не в первый день полета. А церемонию тебе никто устраивать не запрещает. Вернешься на Венгу и отгуляешь. Главное, защити его сейчас.

Джейнни выдохлась и замолчала. Юйша тоже молчала. Я лежал, закрыв глаза и думал о том, какой я был идиот. Она всегда хотела выйти за меня замуж, только ей надо было сделать из этого событие, как всем женщинам. Белое платье, шикарный аэролимузин, лучший ресторан в городе, золотые кольца, много гостей и реки шампанского. Ну, или как там у них обычно свадьбы проходят?

— А ты что обо всем этом думаешь, Стийв? — Юйша ущипнула меня за бедро, и мне пришлось открыть глаза.

Юйша:

Мой ручной зайчик старательно делал вид, что спит, но его выдавали изменившееся дыхание, подрагивающие ресницы и слишком старательная неподвижность.

— А ты что обо всем этом думаешь, Стийв? — я легонечко ущипнула его и в ответ на его возмущенный взгляд состроила самое невинное выражение лица, на которое была способна. — Подслушивать нехорошо!

— Накажешь потом? — улыбнулся этот паршивец. Губа у него стала заметно меньше, хотя, конечно, была еще значительно больше данных природой объемов.

На лбу, скуле, по брови, короче, почти по всему лицу были синяки и ссадины. Но завтра уже все должно было пройти. Единственное, что меня серьезно беспокоило, это рука. Надо будет ее перевязать. Но сначала моего мальчика обязательно надо было отправить помыться и вымыть голову.

— Я задала тебе вопрос, Стийв! — строго взглянула я на него, нахмурив брови.

Это избалованное мною самой безобразие хихикнуло и тут же нарисовало на лице преданно-безмозглое выражение:

— Простите, госпожа, я не очень хорошо его расслышал. Что именно вы у меня спрашивали?

Джейнни сидела на стуле возле кровати и, уже не скрываясь, ржала во весь голос, держась за живот и всхлипывая от смеха.

Стийв похлопал ресничками, глядя на меня, и мой старпом снова согнулась в диком приступе хохота:

— Мальчишка хочет, чтобы ты ему официальное предложение сделала, кэп!

— Поняла уже, — усмехнулась я. И приказным тоном выдала Стийву: — Тогда сначала под душ и вымыть голову. Таким свинушкам официальное предложение не делают!

— А у вас разве не обещают любить всегда, везде и в любом состоянии? — с интересом уточнил мой мальчик, встав с кровати и направляясь в сторону ванной комнаты.

— Любить я тебя буду любого, а предложение хочу сделать чистому. Иди уж, умойся хоть! — все-таки умеет мое солнце поднимать мне настроение. Правда, портить ему тоже удается весьма неплохо.

Стив:

Я не только умылся, но и принял душ, шипя сквозь зубы, когда вода попадала мне на раны и ссадины. Привел в порядок голову и даже зубы почистил. Потом обмотал вокруг бедер полотенце и вернулся к Юйше и Джейнни в каюту.

Женщины сидели такие торжественные-торжественные, изо всех сил старающиеся не улыбаться. Юйшайра подошла ко мне, я приосанился, чувствуя, как полотенце медленно начинает сползать вниз:

— Так как единственный родственник женского пола это твоя сестра, Марисоль, я получила от нее согласие на наш брак, Стийв Гарсиа. Поэтому с этой минуты ты становишься моим мужем, и теперь ты Стийв Лийвэйрис.

Тикусйо! И это все? Вся романтика? И теперь я должен кипятком писать от счастья, что ли? Не, я против!

— Юй, давай по-другому все сделаем… У вас все как-то быстро очень.

Я покрепче затянул полотенце на бедрах, потом продефилировал в сторону своей тумбочки, где у меня лежала маленькая коробочка с купленным тайком от Юйши колечком. Клиентки предпочитали платить наличными, и я честно оставлял себе 40 % прибыли. На колечко, не совсем такое, как я хотел, конечно, но тоже очень красивое, мне вполне хватило. Даже сдача осталась. На красивую коробочку.

Я повернулся к продолжающей стоять в центре комнаты Юйше, медленно подошел и опустился перед ней на колени. Официальное предложение я уже давно придумал и выучил наизусть, так что теперь оставалось только чуть подправить мысленно и с чувством произнести:

— Любовь очень эгоистичное чувство, особенно, когда она настоящая. Ради любви я выбрал жизнь на этой планете рядом с тобой, по твоим правилам. Ради любви я готов рисковать жизнью, спасая тебя. Потому что без тебя я буду несчастен всю оставшуюся жизнь. Я очень сильно люблю тебя, Юйшайра Лийвэйрис. Согласна ли ты взять меня в мужья и быть рядом со мной в печали и радости, в счастье и в горе, в здравии и болезни, в богатстве и бедности? Готова ли ты принять мою защиту и оберегать меня, принять мою поддержку и стать моей опорой? Готова ли ты верить мне и в меня, доверять мне и никогда не обманывать мое доверие? Готова ли ты принять меня в свое сердце и позволить мне хранить его? Готова ли ты жить со мной вместе долго и счастливо, пока смерть не разлучит нас?

Я стоял на коленях и смотрел вверх, на лицо своей женщины. Она замерла, покусывая губы, и глаза у нее блестели то ли от восторга, то ли от слез… Вот она выпрямилась и чуть ли не с вызовом посмотрела на сидящую сзади меня на стуле Джейн. Потом запустила пальцы мне в челку, убирая волосы назад…

— Надо ответить «Я согласна»? Или можно просто «Да»? — голос у Юйши слегка дрожал, но она улыбалась.

Я пожал плечами и тоже смущенно улыбнулся:

— Можешь просто кивнуть… Но «Я согласна», конечно, правильнее всего.

— Тогда… Я согласна, Стийв. Я согласна взять тебя в мужья и… Больше всего на свете хочу, чтобы ты был со мной и мы жили долго и счастливо.

Пристально смотря в глаза своей женщине, я протянул ей на ладони коробочку, приоткрыл ее другой рукой и уточнил:

— У нас принято носить кольца, всем. И мужчинам, и женщинам. У вас принято надевать на мужчину браслет. Я с радостью надену его для тебя, как знак того, что я твой. Но… пожалуйста, давай ты будешь носить на пальце это кольцо. Для меня.

— Как знак того, что я твоя? — Юйша улыбалась, а в глазах ее все-таки блестели слезы. Потому что одна слезинка сейчас сбегала по ее щеке вниз. Моя женщина потянула руку к колечку, но Джейнни за моей спиной, очевидно, подала ей какой-то знак, и Юйша, вынув его из коробочки, не стала сама его надевать, а протянула мне. Я взял ее левую руку, поцеловал пальчики и надел колечко на безымянный.